Книга Путь Светлячка  - Юлия Монакова

— Он умер в реанимации, не приходя в сознание, — тихо сказала она. — Я даже не успела с ним повидаться… И… мама тоже. Эта вина повисла на её душе вечным грузом.

Светлана залпом выпила воду, а затем решительно заговорила, точно торопясь поскорее закруглить тяжёлую для себя тему.

— Илья в тот период совсем не поддерживал меня. Его раздражала моя депрессия, слишком затянувшаяся, по его словам, хандра. Он будто не понимал, что я потеряла родного человека. Через неделю после похорон он попытался затащить в меня в постель, а когда я отказалась, психанул и принялся орать: «Что ж теперь, век убиваться?!» А мою боль не могло заглушить ничего. Кроме алкоголя… — она виновато отвела глаза.

Тим взял её руку, поднёс к своим губам и осторожно поцеловал в ладонь, давая понять, что принимает всю правду о ней такой, какая она есть. Светлана взглянула на него с искренней признательностью.

— С того момента мы оба поняли, что наш брак обречён. Некоторое время мы ещё жили, как соседи. В абсолютном равнодушии к жизни и чувствам друг друга. Илья изменял мне, я догадывалась об этом, да он и не особо скрывался, но мне было всё равно. Самое мерзкое, что иногда мы по-прежнему спали вместе, — она покраснела. — Я боялась, что он может меня чем-нибудь заразить, но… не могла отказать, особенно если была в подпитии. Я стала совершенно безвольной и вялой. Выпивала всё чаще, благо в актёрских кругах это не считается пороком и никто не смотрел на меня косо. Алкоголь на время дарил иллюзию беззаботности… а вот по утрам было очень плохо. Я собиралась и заставляла себя вновь тащиться на съёмки.

Светлана подняла глаза на Тима, пытаясь прочесть в его взгляде, не презирает ли он её. Молодой человек ободряюще улыбнулся ей, давая понять, что всё в порядке.

— Так продолжалось до тех пор, пока я не забеременела, — сказала она.

В понедельник Тим вёз её на «смотрины» к режиссёру и нервничал, кажется, больше самой Светланы. После всего, что он узнал о ней, она стала ему, как ни странно, ещё ближе, понятнее и роднее, чем казалась в период его мальчишеского увлечения. Сердце буквально разрывалось от жалости и тоски: он и не думал раньше, что одна хрупкая женщина способна столько вынести на своих плечах и не сломаться… О нет, он не считал Светлану слабачкой, которой, несомненно, она была в глазах безжалостного окружения. Слабой — да, возможно. Но при всём этом, сколько в ней было скрытой силы, не позволяющей оскотиниться, потерять душевную чистоту и веру в добро, в людей, сохранить искреннюю доверчивость к жизни, любовь в сердце, сопереживание к ближнему и внутренний свет. Её не зря звали Светланой. Именно такой — светлой — она и была. Светлячок, как метко называл её сгинувший в Афгане Даня…

Он знал, что Федорчук заранее негативно настроен по отношению к Звёздной — особенно после срыва назначенной в пятницу встречи, когда Тим выдал ему какую-то маловразумительную причину в качестве оправдания. Но он надеялся, что и профессионализм, и обаяние актрисы сыграют свою роль. Не могла же она, в самом деле, забыть за эти годы, как нужно держаться перед камерой?..

Он провёл у Светланы все выходные, боясь оставлять её одну. Она не протестовала против такого вторжения, уверившись, что ждать подвоха от Тима ей точно не следует. Он был абсолютно честен и открыт перед ней. Сам не понимая, как это произошло, он всё-таки поделился с ней и своим сокровенным — рассказал о Лике. Выплеснул то, что все эти годы держал в себе. Светлана была внимательным и благодарным слушателем — и он почувствовал, что ему как будто тоже полегчало после своей исповеди…

Спал он в кухне на раскладушке, которую наспех купил в ближайшем магазине. Собственно, Светлане тоже нужно было приобрести нормальную кровать, но Тим не успевал решить все её проблемы сразу. Да и понимал в глубине души, что, начни он сейчас без оглядки заваливать её щедрыми дарами — она может отказаться, заартачиться. Светлане и так было неловко перед Тимом за то, что возня с ней сжирала всё его свободное время… Шутка ли — провести несколько дней подряд в компании великовозрастной тётки. У него ведь и девушка есть — ей-то сейчас каково?..

Марьяна, к слову, рвала и метала. Если первую неявку парня домой (в ту самую ночь с пятницы на субботу, когда Тим и Светлана проговорили до рассвета) она ещё кое-как приняла, стиснув зубы и сделав вид, что поверила его невнятным объяснениям, почему он не придёт ночевать — то отсутствие Тима в следующие две ночи вынуждало её чувствовать себя не просто несчастненькой и покинутой, а ещё и полной дурой. Обманутой, жалкой и смешной дурой. Что ещё за детский лепет о том, что «Светлане нельзя оставаться одной»? Ей что — пять лет? К чему эта гипер-опека? Марьяна снова и снова набирала номер Тима, пытаясь немедленно выяснить отношения и призвать любимого к ответу, но он или сбрасывал её звонки, либо слал эсэмэски: «Позже всё объясню». Да что тут объяснять? Марьяне и так всё было ясно. Детская наивная влюблённость Тима вновь проснулась и громко дала знать о себе. Господи, скажи кому — засмеют: Тим Солнцев спутался с сорокалетней, всеми забытой, спившейся актрисулькой!

— Ты спишь со Звёздной? — в лоб спросила она его, когда вечером понедельника, после трёхдневного отсутствия, он ввалился домой — сумасшедше счастливый, сияющий и воодушевлённый, потому что Федорчук утвердил Светлану на роль!

Вопрос Марьяны смутил его, она это прекрасно видела. Тим в смятении отвёл глаза, и улыбка на его лице медленно гасла.

— Что ты такое себе придумала, Марьяша, — пробормотал он. — Откуда эти пошлые мысли? Светлана — замечательная, талантливая актриса, чудесная и красивая женщина, но… я не сплю с ней, чёрт побери! Ей просто нужна дружеская поддержка сейчас. Она совершенно одна…

Марьяна обиженно, но молча проглотила «красивую женщину», хотя это больно царапнуло. Она-то тешила себя надеждами, что Звёздная давно потеряла товарный вид.

— И до каких пор ты собираешься её… поддерживать? — уколола она. Тим развёл руками:

— Не знаю… Как минимум, пока не закончатся съёмки. Сейчас она ещё слишком растеряна и напугана для того, чтобы отпускать её в самостоятельное плавание. Но… если с клипом всё срастётся, она, скорее всего, поверит в себя и… тогда мне будет не так страшно за неё, — докончил он, смутившись. Марьяна впилась в его лицо изучающим взглядом. Предположим, он ей не врёт… Но откуда столько нежности в голосе, откуда этот ненароком дрогнувший голос?.. Впрочем, она понимала, что скандалами и прямолинейными сценами ревности едва ли чего-то добьётся. Тут необходимо было действовать более тонко, более хитро… А пока следовало усыпить его бдительность, чтобы Тим не замкнулся и не прекратил откровенничать.

— Ты надолго приехал? — спросила она вполне миролюбивым тоном, стремительно меняя тактику.

— Только переоденусь, — чуточку виновато отозвался он. — Обещал Светлане, что долго не задержусь. Мы собрались немного порепетировать перед завтрашними съёмками.

— Так ты говоришь, Федорчук утвердил её на роль учительницы? — стараясь не скрипеть зубами, спросила Марьяна.

— Ну да, — радостно кивнул Тим. — Она ему очень понравилась, он реально был поражён и раз сто повторил, что не ожидал увидеть её в такой прекрасной форме… Всё ручки целовал и комплиментами забрасывал, — он засмеялся, вспомнив, как этот котяра нарезал круги вокруг раскрасневшейся от его льстивых речей Светланы. Марьяна же помрачнела ещё больше. Всё оказалось гораздо хуже, чем она себе предполагала. Уж Федорчук-то, известный дамский угодник, ни за что не стал бы рассыпаться в любезностях перед заведомо безнадёжной и неинтересной ему артисткой. Очевидно, Звёздная и впрямь произвела на него колоссальное впечатление… Плохой знак, очень плохой.